Farewell to Rails

Railways of the coming days 2
Бирюзовые моря травы, атласные ячменные поля и зеленые стены леса — все сменяется, смешивается и кадр за кадром убегает в прошлое. Покачиваясь и убаюкивая, вагон несет меня все дальше или все ближе... Кажется, я зависла в этом постоянном движении. Серебряные ленты рельс никогда не закончатся.
Вспышками меняются пейзажи. Вспышками память рисует остановки в моем прошлом. Это лишь иллюзия, будто я помню свой путь. Каков был порядок остановок? И были ли многие из них, возможно, я лишь прикорнула под теплым весенним солнцем и обманчивый сон стер границы между реальностями. Заставляя себя возрождать картины ушедших дней, я уже сомневаюсь, была ли я тем человеком, с которым все это произошло. Кажется, что я никогда еще не была более собой, чем сейчас. И будто мой путь только-только начат.
Мысли становятся все более плотными, заполняют собой вагон и золотыми пылинками ускользают в открытое окно. Свежий солоноватый на вкус воздух врывается в вагон, разгоняет крыльями дорожную духоту, и окунает меня в шум северного моря — поезд теряет скорость и размытое пятно превращается в медленно тянущуюся ленту зеленого луга. Мы едем все медленнее, пока совсем не замираем у безымянного вокзала где-то посреди вчера и завтра.
Сколько мне еще надо проехать? И... куда я направляюсь? Вопросы назойливым роем атакуют мой проснувшийся разум. Где мой пункт назначения? И голова вдруг становится совсем ясной, а мир — пугающе иным.
Я просыпаюсь от блужданий в коридорах памяти. Я не покупала билет на этот поезд. Мне не нужно послушно ехать до неизвестной конечной, качаясь под убаюкивающий шепот рельсов. Быть может, эта безымянная остановка и есть та, что нужна мне, с соленым воздухом и полуразрушенным вокзалом.
Зов чего-то неизбежного поднимает меня с жесткого сидения и вытаскивает из вагона. Ботинки касаются бетонного полурассыпавшегося перрона, а чемодан глухо падает на дерево скамейки — и тут же складки платья расправляются волной ветра. Воздух обдает меня прохладой, а легкие захлебываются свежестью. Поезд тяжело сопит и трогается, подминая под себя рельсы. Я превращаюсь в его прошлое, а он — в мое несостоявшееся будущее, которое мне уже совсем не жаль потерять.
Металлическое чудовище, бывшее моим живым домом, уползает по рельсам вслед за солнцем и теряется в голубой дымке. Слабый гул окончательно растворяется в ветре, и теперь я различаю шелест травы, стрекотание кузнечиков, тонкие крики ласточек над крышей вокзала. Мир вокруг меня наполняется звуками, красками, ароматами: он наполняется жизнью, которую хочется увидеть, потрогать, вдохнуть — одним словом — прожить. Каждое из ощущений соблазняет, но только что-то одно не дает покоя и зовет, тянет, манит к себе. Я беру заметно полегчавший чемодан и спускаюсь с перрона к тонкой тропинке, протоптанной среди некошеной сорной травы. Легкий ветер встречает меня новым вдохом, он обнимает меня и целует в лицо, будто ждал моего возвращения целую вечность. Я иду ему навстречу, иду вслед за призрачным зовом своей души. Тяжелый печальный гул нарастает и эхом отзывается в пустоте моего сердца.
Из высокой травы тропинка выводит меня к песчаному пляжу — и чем ближе, тем яснее я различаю перекатывающее ворчание волн. Чемодан врезается в рыхлый серый песок, а бриз бросает в лицо крошечные влажные осколки.
Тонкая полоска беспокойного моря, не то серого, не то зеленого, от края — до края. От кромки пляжа — до бесконечного горизонта.
Я смотрю на него. Оно смотрит в меня знакомым бесхитростным взглядом.
Оно звало меня. Долго и уверенно стучало в мое сердце, пытаясь найти в нем отклик, хотя бы слабый и несмелый, но все же ответ. Оно вело меня запутанными тропинками судьбы, звало меня криками чаек и плеском вечернего прилива. И вот я здесь, заблудившийся осколок волны.
Мы смотрим в бездну друг друга.
Платье падает на траву, а ботинки — в песок, и мои босые ноги касаются влажного песка и осколков ракушек. Я иду навстречу своему совершенному дому души. Прилив целует мои усталые ноги, как отец — своего любимого новорожденного. Море принимает мое тело и мою душу в свои прохладные серо-голубые объятия. Вода окутывает меня самым плотным и самым нежным покрывалом. Я послушно поддаюсь этим почти материнским ласкам и иду все дальше, дальше от мира людей, глубже к миру покоя и молчания, останавливаясь лишь когда вода начинает касаться плеч. Высокие волны накрывают меня, окуная с головой и заставляя испить соленой воды — горькое крещение моей веры. Море подхватывает мое белое, побитое дорогой тело на волны. Каждая ранка нестерпимо болит. Кажется, что соль проникает не только в ссадины и царапины — она касается самых глубоких трещин моего сердца и заставляет его нестерпимо болеть. Я послушно качаюсь на руках моря, слушая его трепетный шепот. И соленые слезы смешиваются с горькими темными водами. Море выслушивает мои слезы, выслушивает мою боль — и это первый раз в моей жизни, когда глубина моих переживаний нашла ответ в глубине морских волн, когда мой шторм успокоился его робким прибоем.
Сухое платье намокает от влажной кожи, ноги отказываются лезть в ботинки. Я сушу на ветру просоленные волосы и смотрю на прощание. Я могла бы остаться с тобой навсегда. Смешать свой серо-зеленый взгляд с твоим, утопить свою глубину в твоей и больше никогда не знать одиночества и боли. И я знаю, что ты тоже устало быть одиноким, ты тоже хочешь, чтобы кто-то успокоил непрекращающийся шторм в твоих непознанных глубинах. Там, на дне, осталось так много секретов, так много тайн. Ты бы рассказало их мне, и спело бы еще немало тихих робких песен. Но мне кажется, что нам еще не время. Мы еще обязательно встретимся, и ты расскажешь мне самую страшную из своих историй.
А сейчас передо мной — пугающий абсолютный простор, не стесненный стенками вагона. Понятный и определенный мир железных дорог сменился тысячами возможностей и тропинок. Бескрайний пляж — идти, куда зовет сердце. И даже если кто-то здесь шел до меня, то их следы уже давно похищены морем. Я пойду своей новой удивительной дорогой, и пусть она приведет меня к тому, что должно быть моим. К тому, что ждет и зовет меня. День за днем я буду становиться все ближе, шаг за шагом буду сама продвигаться к своему завтра. Пойду туда, куда поезда не ездят, куда находят путь далеко не все. Мне нечего терять, ведь все самое ценное уже со мной. Это непрекращающийся тяжелый гул моря в моей глубине.